Ни велик, ни вестим, ни почетен, ни знам, ни известен
некто принц Августин обитает в столичном предместье;
то бежит из хором, напустив на себя одиозу,
то, мелькая пером, вяжет на зиму теплую прозу.
Это с ним во главе мы легко, беспредметно и длинно
на зеленой траве дегустируем белые вина,
это с ним хоть потоп и во что бы нам это ни стало
изучаем взахлеб географию скатерти старой.
Нынче так бирюза высока, что пред каждой молитвой
воздух застит глаза правотою своей первобытной,
шелковичен, тернов; ничему не случиться прекрасней
наших полутонов и торжественных наших пристрастий.
Говорят, в сих краях пошатнулась лояльность суб'ектов,
что иссяк, что зачах этот принц Августин, этот некто,
что пророчит ведун разномастные казни и козни,
что деревья в саду изгибаются все сколиозней.
Между тем, это он провожает по весям и вехам
истерический звон хрусталя историческим эхом
и на скатерти тут же оставленной нами другими
ореолы встают точно тени сидящих над ними.