Премьера, занавес, финал, администраторский банкет.
Уж не держав в душе шампанскую отрыжку,
Замолвил зам, подсев меж главным и профоргом, как букет,
Держа в салфеточке куриную лодыжку:

- Анисим Палыч, Вы профорг и Вы ж искусстнейший актер.
По мне так это все донельзя символично.
Уж так Вы, батенька, добёр, уж так сердечен и мудёр,
Что остальным считать иначе неприлично.

В руке растроганно дрожал, шипел, пузырился фужер
И отвечал Анисим Павлович: - Ребята,
По философии моей добро...ну, вот, живой пример,
Пред вами в позе табака лежат цыплята.

Ведь та же живность, что и мы, Бог создал нас, чтоб жить и жить,
Но вместо доброго соседства в симбиозе
Их загоняют в барабан, чтоб ощипать, распотрошить,
Убить, унизить и зажарить в данной позе.

Лежат сердешные он-с, без головы-с, без задних ног-с,
И ведь растерзаны, заметьте-ка, искусстно,
Ужасно, да, но гляньте, как диалектичен парадокс,
Бесчеловечно, унизительно, но вкусно.

Ведь жизнь таланта - это миг, а миг - всего лишь вариант,
Творить вкусней, а вкусно там, где все немножко.
Я предлагаю выпить тост за человечность и талант,
Подайте мне вон ту, зажаристую ножку.