Я не помню, какой по счету замерз февраль,
я не помню, в какую улицу свернула даль,
я не помню, куда возвращался всю жизнь потом,
я не знаю, какого цвета теперь твой дом.

В твоем городе нет названия тем словам,
по которым язык соскучился, тем годам,
по которым слепая память стучит клюкой,
задыхаясь пространством, согретым твоей рукой.

И насквозь прошивая век, мимо звезд и рек,
мимо плах и вех на ладони падает мокрый снег,
и молчит, подступая к горлу, безлюдный час,
и два разных неба у наших бессонных глаз.

Октябрь 1997, Лос-Анджелес